Но чтото здесь должно быть. Бросив сердитый взгляд на шерифа, он беспомощно умолк. Форд в гротескнонасмешливой манере покачал головой, изображая скорбь. Да, теперь я понимаю, что с этим надо чтото делать, сказал он. Да, сэр, определенно надо чтото делать, это факт. Как жалко, что я такой тупой. Вы в самом деле хотите, чтобы я ушел? Не хотите еще покататься тудасюда и подкинуть новых загадок? А то на мне и так висит один игорный притон, который я пока не прикрыл. И он ушел, покачиваясь на высоких каблуках. Хэнлон же понял, что лишь еще больше запутал все дело.
Форд был взяточником, в этом он не сомневался, но глупо было прямо так заявить ему об этом. Эти западные техасцы были особой породой спесивые, обидчивые, верные в дружбе и непримиримые во вражде. Туповатые и при этом учтивые в речах. У них был свой собственный свод этических правил, свое понимание того, что хорошо, а что плохо. Непримиримые и нетерпимые в отношении ерундового проступка, они вполне могли закрыть глаза на гораздо более серьезное правонарушение. Взять хотя бы недавний случай, когда человека приговорили к двум годам тюрьмы только лишь за то, что он побил свою лошадь.
И на той же неделе было закрыто дело против одного пьянчуги, попытавшегося ограбить винный магазин. Он был безработный и мучился от жуткого похмелья все же знают, что на свете нет ничего хуже похмелья. Вот и вломился в магазин, чтобы раздобыть выпивку, потому что ему действительно надо было промочить глотку, вы же понимаете. Возможно, так поступать не следовало всетаки противозаконный акт, но парень, которому действительно нужно выпить, по сути, не отвечает за свои поступки. Надо было расстелиться перед ним, спросить, как он себя чувствует, что думает о погоде. Расточать комплименты по любому поводу. Восхвалять его самого и его вонючих предков до надцатого колена, чуть ли не до самого пришествия испанцев. Если бы я так сделал, если бы не стал подначивать его, если бы с самого начала избрал верный тон.
Форд еще до начала разговора уже был настроен против него как в общемто все обитатели городка, жившие в нем до нефтяной лихорадки. Когда он впервые появился в этих местах, все проявляли к нему максимум дружелюбия и радушия более приятных и открытых людей ему еще не доводилось встречать. Но потом ему пришлось начать срезать углы, привирать в разговорах, давать обещания и потом их не выполнять.
Но и им тоже не стоило так уж близко к сердцу принимать все это. Следовало понять, что все это лишь бизнес, и каждый человек должен в первую очередь заботиться об интересах своего бизнеса. Однако они его не поняли.
Не поняли и отказались принимать его объяснения и извинения. Для них он просто перестал существовать, стал чемто недостойным даже осуждения, не говоря уж о том, чтобы быть замеченным высокомерный, надменный, чванливый. Хэнлон взял графин и подрагивающей рукой плеснул себе щедрую порцию виски. Осушив стакан, наполнил его снова и вскоре начал постепенно успокаиваться. Не может же человек постоянно пребывать в возбужденном состоянии.
